Если когда-нибудь создадут галерею самых достойных представительниц прекрасного пола, живших в России, то в нее, несомненно, имеет все шансы попасть наша землячка с громкой фамилией и титулом, биография которой в течение многих десятилетий замалчивалась в угоду политической конъюнктуре. Парадоксально, но факт — о княгине Софье Григорьевне Волконской почти полвека старались не упоминать в печати в Российской империи, а потом уже в Советской России ее имя вновь почти на 70 лет оказалось в глубокой тени. Если вначале она угодила в опалу за вольнодумство и дружбу с братом-декабристом, то потом оказалась зачисленной в число «реакционеров» из-за своего мужа — царского министра…
В первой половине XIX столетия Софья Григорьевна Волконская заслуженно считалась одной из самых богатых помещиц Владимирской губернии. Ей принадлежали не только большие торговые села в нескольких уездах — Суздальском, Шуйском и Ковровском, но даже целые волости — что-то наподобие нынешних сельских муниципальных образований. Владения ее светлости порой простирались на десятки километров, на которых были расположены сотни населенных пунктов. Все это напоминало целое удельное княжество. До сих пор в прежних губернских пределах сохранилось немало храмов, которые выстроила на собственные средства княгиня Софья Григорьевна. Ее усадьбы на владимирской земле в пору революций были разграблены и преданы огню.
Редчайший случай — Софья Волконская и в девичестве, и в замужестве носила одну и ту же фамилию. Ее отцом был генерал от кавалерии князь Григорий Семенович Волконский — один из любимых учеников Суворова. «Неутомимым Волконским» называл граф Суворов-Рымникский князя Григория. Генерал Волконский прославился в войнах с турками и на посту оренбургского военного губернатора. Его любимая дочь Софья, родившая в 1786 году, вышла замуж по любви за своего дальнего родственника блестящего гвардейского офицера князя Петра Михайловича Волконского. В молодости супруги были неразлучны. Однако позже между ними “пробежала черная кошка”.
При императоре Александре I Волконские дружили домами с… царственными супругами. Государь 
Александр Павлович и его жена императрица Елизавета Алексеевна запросто принимали Петра и Софью Волконских в своих личных апартаментах. Сблизились две пары еще при Екатерине II. Будучи людьми очень богатыми и знатными, Волконские никогда ничего не просили для себя. Дружба с царской семьей оставалась для них лишь дружбой. В придворной атмосфере честолюбия и интриг это было величайшей редкостью. Петр Волконский — талантливый полководец и военный администратор во время войны с Наполеоном возглавлял Главный штаб русской армии — предтечу Генерального штаба. В 1825 году в присутствии Волконских в Таганроге умер Александр I, а потом в Белеве княгиня Софья Григорьевна закрыла глаза скончавшейся подруге-императрице.
С той поры положение Волконских при дворе существенно изменилось. Ее муж стал одним из ближайших сподвижников императора Николая I. Княгиня же Софья Григорьевна нового царя, грубого и жестокого солдафона, буквально не переносила. Император Николай Павлович, переиначенный острословами в Николая Палкина за пристрастие наказывать провинившихся солдат шпицрутенами — то есть палками, вступил на престол, расправившись с декабристами. Среди последних был и герой войны 1812 года генерал-майор князь Сергей Григорьевич Волконский — любимый брат княгини Софьи Григорьевны. Она никогда на простила царю казни и ссылки декабристов, демонстративно перестав бывать при дворе. Ее муж к тому времени стал министром, и фрондерство его супруги от этого казалось еще более нарочитым. К тому же роскошная министерская квартира, в которой жили Волконские, находилась в Зимнем дворце! И хотя царь жил буквально за стенкой, княгиня на императорской половине никогда не бывала.
Впрочем, надо отдать должное царю — люто ненавидевший декабристов и того же Сергея 
Волконского, он с огромным уважением относился к князю Петру и княгине Софье. Говорят, что у Николая I были две поистине неразрешимые задачи, над которыми он постоянно бился: чем наградить Петра Михайловича Волконского (последний имел все российские ордена, и для его награждения «изобретали» специальные знаки отличия — портрет царя с бриллиантами, бриллиантовый жезл и тому подобное) и как смягчить сердце княгини Софьи Григорьевны.
Среди знакомых княгини было множество известных писателей, художников и артистов. Великий А.С. Пушкин даже жил в доме Волконской на Мойке. Там он и умер после дуэли с Дантесом. В последние дни жизни Пушкина княгини Софьи Григорьевны не было в Петербурге. Поговаривали, что если бы она в это время находилась в северной столице, то роковой поединок мог бы не состояться…
В то время как ее муж блистал на парадах в Петербурге (он получил титул светлости и звание генерал-фельдмаршала) Софья Волконская любила путешествовать. Она нередко наезжала в свои владимирские имения, благодаря доходам с которых могла жить широко и независимо. Правда, каждый раз при подобных вояжах к ней являлись с визитами местные власти, начиная с губернатора, считавшие своим долгом поцеловать ручку статс-дамы и жены любимца государя. Княгиня обычно приказывала таких гостей не принимать, чем приводила провинциальных чиновников в отчаяние. Не зная экстравагантного характера Волконской, они считали такое отношение к себе чуть ли не признаком опалы и скорой отставки!
Будучи человеком достаточно либеральным, и презирая условности света, Софья Григорьевна была
дочерью своего времени. Она всегда корректно и даже вежливо обращалась с многочисленной прислугой, но дворню за людей в полном смысле этого слова все-таки не считала. С юности у княгини была привычка совершать утренний моцион по многочисленным комнатам своих покоев в… костюме Евы! Волконская полагала, что такая прогулка закаливает тело и бодрит дух. При этом находящимся рядом лакеям она просто приказывала зажмуривать глаза, когда проходила мимо них.
Обладая огромным состоянием и занимаясь благотворительностью в значительных масштабах, Волконская жила очень скромно. Порой ее слуги питались лучше, чем их титулованная хозяйка, которая запросто могла позавтракать одним-единственным сухарем. В отличие от большинства женщин, княгиня не любила наряжаться, одевая парадные платья только когда этого требовал этикет. Часто она путешествовала в простой карете без гербов и свиты, одетая с заношенный салоп. На почтовых станциях ее принимали за служанку богатых господ, а станционные смотрители очень удивлялись, что у такой скромной и явно небогатой женщины подорожная (проездной документ) подписана лично министром с требованием обслуживать путешественницу вне очереди и на высочайшем уровне. Рассказывали, что один проезжий генерал очень возмутился, увидев, что лошадей в первую очередь впрягают в бедный экипаж какой-то невзрачно одетой дамы, а не в его сверкающую лаком модную коляску. Разлетевшись чуть ли не с кулаками и бранью, он был остановлен одним из офицеров, который, недавно вернувшись из Петербурга, узнал супругу всесильного министра. Когда генерал понял, кого он едва не обругал, то чуть не умер от испуга.
Долгие годы княгиня Волконская рвалась к брату, который был навечно сослан в Сибирь. Несмотря на запреты и препоны, она через третьих лиц щедро снабжала его деньгами, заодно помогая и многим другим декабристам. Царь был в бешенстве, но подвергать каким-либо репрессиям светлейшую княгиню и статс-даму, награжденную высшим женским орденом Святой Екатерины тогда, когда он сам еще даже не являлся наследником престола, не посмел.
В 1854 году, после кончины своего супруга-фельдмаршала, Софья Григорьевна отправилась в Сибирь. Для того времени это был неслыханный поступок. Неофициально княгине дали понять, что если она поедет к брату, то ее не будут принимать при дворе. Но Волконскую это не остановило. Она объездила всю Сибирь, провела несколько недель с братом в Иркутске, переправилась через Байкал и в полной мере удовлетворила как родственные чувства, так и страсть к путешествиям. В 1855-м, вернувшись в Европу, она поселилась во Владимирской губернии. Несколько лет назад найденные в Государственном архиве Владимирской области документы свидетельствуют, что зиму 1854-1855 годов и весну 1855-го Софья Григорьевна провела в своем селе Хозниково Ковровского уезда. Несколько раз она приезжала во Владимир, куда к ней наведывались ее сыновья. Не пожелав больше жить в Петербурге, из владимирских имений княгиня уехала заграницу.
Верная себе, она проводила время в постоянных путешествиях. Покинув Россию, Волконская стала жить еще скромнее, хотя ее богатство к тому времени еще больше увеличилось. Владея несметными миллионами, светлейшая княгиня и вдова министра запросто ходила пешком по немецким городкам, останавливаясь на ночлег в самых дешевых гостиницах. Порой она подбирала на улице упавшие при перевозке поленья, которыми потом растапливала очаг у себя в комнате.
Однажды коридорный, войдя в убогий номер, который снимала просто одетая пожилая женщина, в отсутствие постоялицы нашел на столе открытую шкатулку, доверху набитую бриллиантовыми украшениями. Эти драгоценности стоили больше чем вся гостиница и весь тот городок. Бдительный немец сразу же сообщил о находке в полицию. Там рассудили, что, вероятно, служанка обокрала своих господ. Волконскую арестовали. А спустя несколько часов, в полицейский участок примчался немецкий герцог, в княжестве которого находился этот злосчастный город. На глазах у изумленных стражей порядка разряженный в пух и прах курфюрст со свитой чуть ли не на коленях умоляли арестантку о прощении.
Оказывается, разбирая «украденные» драгоценности, нашли портрет Волконской в парадном облачении статс-дамы в бриллиантах и орденах, а спешно вызванный русский посол, побелев от страха, в немногих, но очень резких словах объяснил князьку, кого именно задержала его полиция. «Если в течение ближайшего часа Его Светлость не будет освобождена, Россия объявит вам войну!» — заключил видавший виды чиновник. Германия тогда была расколота на десятки княжеств, а Российская империя считалась и была сверхдержавой. Герцог, позабыв надеть шляпу, сразу же бросился к карете…
Княгиня Софья Волконская скончалась в марте 1869 года в Женеве. По завещанию из Швейцарии ее тело перевезли в Россию. Перед тем, как покинуть свое отечество, Волконская отпустила на волю многих своих крепостных. Сын одного из них, ковровский крестьянин Павел Шорыгин позже стал видным ученым-химиком и академиком Академии Наук СССР. В семье Шорыгиных с гордостью говорили: «Мы — из бывших крестьян сестры декабриста княгини Волконской». О «матушке-барыне» в прежних ее селах помнят даже сейчас, так как первые школы и больницы там были выстроены на средства княгини. И до сих пор возносят свои главы и колокольни к небу воздвигнутые ею храмы.
На иллюстрациях:
- Княжна Софья Волконская
- Светлейшая княгиня Волконская — супруга царского министра и фельдмаршала
- Князь Григорий Семенович Волконский — отец Софьи
4.Фельдмаршал и министр светлейший князь Петр Волконский
- Князь Сергей Волконский — один из лидеров движения декабристов и любимый брат Софьи Григорьевны
- Покровский храм села Клязьминский городок Ковровского уезда, выстроенный Волконскими
- Храм в селе Хозниково Ковровского (бывшего Суздальского) уезда, выстроенный Софьей Волконской. В этом селе она прожила несколько месяцев, после возвращения из Сибири
8. Село Воскресенское Суздальского уезда — центр большой волости, целиком принадлежащей Софье Волконской
