В старинном селе Троице-Никольское Ковровского района (фактически сегодня это пригород Коврова) уже несколько лет идет восстановление Никольского храма, закрытого еще накануне Великой Отечественной войны и полностью разоренного. Работы ведутся под руководством церковного старосты ковровского врача-офтальмолога Олега Владимировича Мурашова. Недавно при устройстве фундамента церковной ограды один из активных участников возрождения храма ковровчанин Михаил Петрович Макаров, состоящий при церкви в качестве псаломщика, увидел, как из земли торчит уголок массивного белого камня. 
Когда находку обкопали со всех сторон, стало ясно, что это поваленное и закопанное в земле старое надгробие из белого мрамора. Хотя памятник и был частично поврежден, но надпись на нем осталась целой и читалась совершенно четко: «Димитрий Петровичъ Маньковъ. Сконч. 1 мая 1895 г. 50 летъ». Стало ясно, что это надгробие бывшего ковровского земского начальника коллежского советника Д.П. Манькова, погибшего в далеком 1895 году.
Этот высокопоставленный чиновник был убит на охоте тогдашним ковровским мэром фабрикантом-миллионером Иваном Андреевичем Треумовым 1 мая 1895-го. Об этом убийстве, которое стало скандальным происшествием губернского масштаба, ходили разные толки. Бытовала версия о том, что Треумов в припадке гнева намеренно застрелил Манькова, так как они повздорили из-за земской оценки огромных земельных владений фабриканта, что непосредственным образом влияло на сумму налоговых платежей. Спустя четыре с половиной года Треумов, впавший в психическое расстройство, скончался всего лишь в 50-летнем возрасте.
Материалы расследования этого трагического происшествия были обнаружены лишь в XXI веке, а все детали драмы на охоте неизвестны до сих пор. Несколько лет назад удалось обнаружить фотографию Д.П. Манькова. И вот теперь найден надгробный памятник убитого чиновника и точно установлено место его склепа на погосте Никольского храма в Троице-Никольском.
Маньковы являлись прихожанами Никольской церкви с первой трети XIX века, когда в приходе этого храма построил усадьбу отец будущего земского начальника герой войны 1812 года, участник Бородинского сражения отставной капитан Ладожского пехотного полка Петр Афанасьевич Маньков, выходец из Екатеринославской губернии. Выйдя в отставку, он женился на падчерице ковровского предводителя дворянства Безобразова Марии Алексеевне, стал ковровским помещиком и занимал высокий пост ковровского уездного судьи, а одно время возглавлял полицию в соседних Вязниках (в Вязниках у Покровской церкви на мемориале в память вязниковцев – участников Бородинского сражения выбито его имя). В Никольском храме были крещены 18 детей капитана Манькова: 10 сыновей и 8 дочерей. Из сыновей Дмитрий, родившийся в июле 1843 года в сельце Петровском, был самым младшим.
В отличие от старших братьев, служивших офицерами в армии (двое из них были героями обороны Севастополя во время Крымской войны) он избрал гражданскую карьеру, окончил юридический факультет Московского университета и служил по Министерству внутренних дел. В 1890 году, когда в России был введен институт земских начальников, Дмитрий Маньков занял ключевую должность земского начальника 1-го участка Ковровского уезда — став чем-то наподобие современных главы администрации сельского поселения и мирового судьи в одном лице. 
В его ведении оказалась огромная территория на правобережье Клязьмы, включая ближние окрестности Коврова с десятками сел и деревень, многочисленными дачами и усадьбами, земли вдоль Московско-Нижегородского шоссе и Московско-Нижегородской железной дороги, а также обширные лесные и сельскохозяйственные угодья. Маньков и сам владел почти 600 гектарами земли и родовой усадьбой в сельце Петровском близ Коврова. На посту земского начальника он достиг чина коллежского советника, равного армейскому полковнику и, благодаря должности, богатству и родственным связям, считался в Ковровском уезде очень влиятельным человеком.
Достаточно сказать, что один из его старших братьев Николай Маньков ранее занимал пост ковровского городничего, другой Александр Маньков был предводителем дворянства и председателем уездной земской управы, а потом предводителем и главой уездного земства стал племянник Манькова Николай Муратов, сын Марии Петровны Маньковой. Маньковы и их родня имели покровителей и в столице. К примеру, их родственником был князь Михаил Иванович Хилков, длительное время занимавший должность министра путей сообщения Российской империи.
Неудивительно, что «первомайское убийство» стало потрясением не только для многочисленных родственников Манькова, но и для всех ковровчан. Ходили толки, что Треумову пришлось откупиться огромной суммой, дабы списать убийство на несчастный случай и не попасть на каторгу. Но, тем не менее, от сильных переживаний он все равно повредился в рассудке и сошел в могилу в расцвете лет вслед за своей жертвой.
При восстановлении храма Иоанна Воина в Коврове еще в 1990-е нашли массивный 
памятник И.А. Треумову из темного, почти черного гранита. Фотография убийцы, опубликованная в одной из дореволюционных книг, тоже была известна. А вот портрет Манькова, его памятник и точное место погребения, казалось, отыскать уже невозможно. Тем более что у Дмитрия Петровича Манькова, женатого на дочери священника из соседнего села Любец Клавдии Александровне Быстрицкой детей, кажется, не было (два их сына умерли в младенчестве, а судьба единственной оставшейся дочери неизвестна, возможно, она тоже ушла из жизни в юном возрасте). И вот каким-то чудом сначала нашлось старое фото земского начальника, сделанное незадолго до убийства, потом обнаружили документы следственного дела, а теперь в качестве последней точки раскопали и памятник убитого — спустя 123 года после его похорон.
Склеп Манькова находился близ северной стены Никольского храма в церковной ограде. В Коврове и Троице-Никольском (на даче) до сих пор здравствует 95-летняя Наталья Александровна Прозорова, внучка последнего сельского священника, которая хорошо помнит маньковский склеп, куда дети забирались во время своих игр. Узнав про находку старого памятника, она осмотрела надгробие и рассказала О.В. Мурашову о реалиях Никольского храма до его разорения, уточнив местонахождение склепа убитого на охоте земского начальника.
Кстати, Н.А. Прозорова упомянула любопытную деталь: в маньковском склепе в погребальной камере кроме большого гроба Дмитрия Петровича находился второй, совсем маленький гробик. Благодаря архивным изысканиям, удалось установить, что в Троице-Никольском был похоронен второй из сыновей-младенцев Дмитрия и Клавдии Маньковых Петр Дмитриевич Маньков, родившийся и умерший в 1876 году в четырехмесячном возрасте. При этом их первый сын Александр Дмитриевич Маньков, родившийся в 1875-м, а умерший в том же 1876 году в возрасте полутора лет, похоронен на Иоанно-Воиновском кладбище в Коврове. Так что «маленький гробик» — останки младенца Петра Манькова, а фамильный склеп, видимо, был устроен еще в 1870-е годы.
Церковный староста О.В. Мурашов заверил, что памятник Д.П. Манькову после обустройства прихрамовой территории будет установлен на подобающем ему месте, как и несколько других найденных во время строительных работ надгробий. И теперь любители старины смогут видеть в Коврове и в Троице-Никольском наглядное напоминание о трагедии 1 мая 1895 года: черный памятник убийце и белое надгробие его жертвы.
На иллюстрациях:
01. Михаил Петрович Макаров у обнаруженного им памятника
02, 03. Надгробие Дмитрия Петровича Манькова 123-летней давности
04. Строящаяся ограда при Никольской церкви, у которой находился склеп Маньковых
05. Дмитрий Петрович Маньков с мундире земского начальника. Фото первой половины 1890-х гг.
06. Священник Петр Александрович Дебрский, духовник и друг Дмитрия Манькова, совершивший его погребение
07. Иван Андреевич Треумов — убийца Д.П. Манькова
08. Надгробие И.А. Треумова у Иоанно-Воиновской церкви в Коврове
